2.2.1. Соотношение норм Зак
2.2.1. Соотношение норм Закона о банкротстве и Гражданского кодекса РФ С точки зрения гражданского законодательства, предпринимательская деятельность, независимо от того, идет ли речь о производстве, торговле, транспорте, банковских или биржевых операциях и т. п., может быть представлена как совершение различного рода сделок. Именно по этой причине содержащийся в ст. 8 ГК РФ перечень оснований возникновения гражданских прав и обязанностей начинается именно со сделок. Определение сделок содержится в ст.153 ГК РФ это правомерные действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Гражданское законодательство устанавливает ряд требований к сделкам, таких как · сделка должна по содержанию соответствовать закону; · форма сделки должна соответствовать требованиям закона; · сделка должна быть совершена дееспособным лицом; · сделка юридического лица должна соответствовать его правоспособности; · волеизъявление должно соответствовать подлинной воле. При осуществлении процедур банкротства может возникнуть ситуация, когда необходимо опровержение действий должника, совершенных им в ущерб кредиторам. Такое опровержение может быть совершено в двух основных формах · в форме признания недействительными действий должника, не квалифицируемых как сделки, и в первую очередь тех действий, которые охватываются понятием «исполнение обязательства» (передача товаров, вещей по договору, уплата денег по денежному обязательству, в результате чего происходит уменьшение активов должника); · в форме признания недействительными сделок, совершенных должником. Для этого могут быть использованы нормы статьи 78 Закона, которые направлены на признание сделок должника с третьими лицами недействительными, следствием чего является двусторонняя реституция в соответствии со статьей 167 ГК РФ. Единственный вопрос, который требует разрешения в данном случае, - о соотношении п.2 ст.167 ГК РФ и абз.7, 8 п.1 ст.98 Закона. Очевидно, что ст.78 Закона имеет «межпроцедурный» характер, то есть ее нормы, хотя и помещены в главе V «Внешнее управление», могут быть применены и при процедуре конкурсного производства. Если сделка должника будет признана недействительной на основании п.3 ст.78 по заявлению конкурсного управляющего, третье лицо, руководствуясь п.2 ст.167 ГК РФ, возвращает полученное по сделке в конкурсную массу. Та же норма Кодекса обязывает и конкурсного управляющего возвратить третьему лицу исполненное им в пользу должника, но определенным препятствием этому становятся положения ст.98, согласно которым, во-первых, все требования к должнику могут быть предъявлены лишь в рамках конкурсного производства и, во-вторых, исполнение обязательств должника допускается только в порядке, установленном нормами о конкурсном производстве. Тем более что п.2 ст. 167 ГК РФ допускает возможность на уровне закона, иного, чем Кодекс, отступить от правила о двусторонней реституции. И все же, учитывая, что п. 4 ст. 101 Закона прямо уполномочивает конкурсного управляющего предъявлять иски о признании недействительными сделок, совершенных должником, представляется, что нормы ст. 98 не должны препятствовать двусторонней реституции, производимой независимо от конкурса. Опровержение недобросовестных действий должника посредством норм ст. 78 будет юридически грамотным только с использованием их в комбинации со ст. 168 ГК РФ «Недействительность сделки, не соответствующей закону или иным правовым актам». Рассмотрим сделки должника, влекущие предпочтительное удовлетворение требований отдельных кредиторов. Согласно п.3 ст. 78 «сделка должника, заключенная или совершенная должником с отдельным кредитором или иным лицом после принятия Арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и (или) в течение шести месяцев, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом, может быть признана недействительной по заявлению внешнего управляющего или кредитора, если указанная сделка влечет предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами». Однако в более сложных с точки зрения опровержимости ситуациях (продажа имущества предприятия-банкрота по заниженным ценам или, наоборот, приобретение его по завышенным расценкам, неравноценный обмен, внесение в уставный капитал и т.п. случаи «завуалированного» дарения), когда совершенные должником действия могут быть квалифицированы как мнимые или притворные сделки, норма п. 3 ст. 78, возможно, будет более употребима, поскольку доказать мнимый или притворный характер сделки в суде достаточно сложно. Важно отметить, что положения п.3 ст. 78 не могут быть применены к фактам уплаты должником налогов и иных обязательных платежей в бюджет и внебюджетные фонды, а также к взысканию недоимки налоговыми органами в бесспорном порядке в шестимесячный период, предшествующий возбуждению дела о банкротстве, поскольку указанные действия не являются гражданско-правовыми сделками, регулируются налоговым законодательством и представляют собой исполнение обязательств перед бюджетом. Заслуживает внимания словосочетание «предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами», содержащееся в п. 3 ст. 78. Что означает предпочтительность удовлетворения в данном случае Когда у должника не менее двух кредиторов, срок исполнения обязательств перед которыми наступил, он, выполняя свои договорные обязательства, всегда «предпочитает» кого-то из них, то есть производит исполнение одному из партнеров в первоочередном порядке. При применении к сделкам должника нормы п. 3 ст. 78 предпочтительность должна носить явный характер. Например, если должник при наличии непогашенной задолженности по налогам приобретает имущество, досрочно оплачивая его, - налицо явное предпочтение. Но когда должник заключает договоры, предположим, поставки продукции на условиях предоплаты, срок исполнения обязательств по которым примерно совпадает, явной предпочтительности может и не быть, если выбор кредитора, первым получающего исполнение, обусловлен обстоятельствами, связанными с хозяйственной деятельностью должника (соотношение заказанной и произведенной продукции, различия в требованиях к упаковке, наличие в данный момент транспорта, пригодного для доставки продукции одному из контрагентов, и т. д.). И, наконец, отметим, что по смыслу п. 3 ст. 78 сделка должника в момент ее заключения может и не быть квалифицирована как влекущая предпочтительное удовлетворение требований отдельного кредитора, а может приобрести такое качество только в результате произведенного должником исполнения обязательства. В этом же отношении заслуживает внимание дело № А55-20598-8, рассмотренное Президиумом ВАС России от 18.01.2000 (303799). Открытое акционерное общество «Акционерный коммерческий банк «Токобанк» (далее - Токобанк) обратилось в Арбитражный суд Самарской области с иском о взыскании с товарищества с ограниченной ответственностью «Фирма «ИГ» (далее - фирма) и акционерного общества закрытого типа «Эмма и К°» (далее - общество) 1 264 470 рублей 81 копейки; в том числе 948 205 рублей задолженности по генеральному кредитному соглашению от 26.09.96 № 54г96 и 316 265 рублей 81 копейки процентов за пользование кредитом с обращением взыскания на имущество общества, переданное в залог по договору о залоге от 26.09.96. Один из ответчиков (фирма) предъявил встречный иск об осуществлении зачета встречных требований на сумму 1 086 039 рублей по векселю серии ВП № 0002272, выданному истцом 10.12.97. Решением первой инстанции основной иск удовлетворен в полной сумме, встречный - в сумме 1 143 957 рублей. С учетом произведенного зачета встречного требования с фирмы в пользу Токобанка взыскано 120 513 рублей 81 копейка задолженности по кредиту с обращением взыскания на заложенное имущество. Постановлением апелляционной инстанции в решение внесено изменение основной иск удовлетворен в сумме 30 562 рублей 27 копеек задолженности и процентов по кредиту, в остальной части основного иска отказано со ссылкой на то, что задолженность фирмы банку в сумме 1 086 257 рублей погашена путем зачета встречного требования до предъявления иска. По этому же мотиву в удовлетворении встречного иска отказано. В удовлетворении иска к обществу отказано в связи с отсутствием оснований для обращения взыскания на заложенное имущество, поскольку залогом обеспечивалось только генеральное кредитное соглашение, по которому задолженность погашена зачетом. В кассационном порядке законность принятых по делу судебных актов не проверялась. Президиумом ВАС России принято решение направить дело на новое рассмотрение с необходимостью обратить внимание на следующее. Из материалов дела следует, что между Токобанком и фирмой заключено кредитное соглашение от 26.09.96 № 54г96 на предоставление заемщику кредитной линии в сумме 570 000 (деноминированных) рублей сроком до 10.04.97 под 80 процентов годовых. В обеспечение возврата кредита между кредитором и обществом 26.09.96 заключен договор о залоге встроенного нежилого помещения, находящегося по адресу г. Самара, ул. Революционная, д.142. Дополнительными соглашениями сумма кредита была увеличена до 1 000 000 рублей. По данным кредитора, не опровергнутым заемщиком, последний обязательства по возврату кредита выполнил не в полном объеме. Фирма письмом от 25.09.98 обратилась к Токобанку с заявлением о частичном зачете задолженности по кредиту простым векселем серии ВП № 0002272 номинальной стоимостью 1 006 570 рублей с начислением 10 процентов годовых, векселедателем которого является Токобанк. Согласно статье 410 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательство прекращается полностью или частично зачетом однородного требования. Однако в данном случае зачет встречного требования невозможен, поскольку в отношении Токобанка 03.09.98 возбуждено дело о банкротстве, следовательно, после этой даты кредиторы истца не вправе получать с него какие-либо суммы (в том числе и путем зачета однородных требований) без соблюдения порядка, установленного Законом о банкротстве. В соответствии со статьей 95 Закона погашенными требованиями кредиторов считаются не только удовлетворенные требования, но и требования, по которым достигнуто соглашение об отступном или о новации обязательства либо о прекращении обязательств иным образом. Следовательно, заявление о зачете встречного однородного требования представляет собой действие кредитора, направленное на погашение его требования должником, в отношении которого возбуждено дело о банкротстве, что противоречит пункту 1 статьи 57 Закона. Внешний управляющий в трехмесячный срок с момента введения внешнего управления вправе отказаться от исполнения договоров должника (ст. 77). Отказ от исполнения договоров должника может быть заявлен только в отношении договоров, не исполненных сторонами полностью или частично, при наличии одного из следующих обстоятельств · если исполнение договора должника повлечет убытки для должника по сравнению с аналогичными договорами, заключаемыми при сравнимых обстоятельствах; · если имеются иные обстоятельства, препятствующие восстановлению платежеспособности должника. Положения, предусмотренные статьей 77, не применяются в отношении договоров должника, заключенных в ходе наблюдения с согласия арбитражного управляющего. Расторжение таких договоров производится по основаниям и в порядке, которые предусмотрены ГК РФ в главе 29 «Изменение и расторжение договора» (статьи 450-453). Статья 76 устанавливает, что внешний управляющий вправе самостоятельно распоряжаться имуществом должника. Полномочия арбитражного управляющего по распоряжению имуществом должника не ограничены рамками полномочий, установленными для руководителя организации-должника. Рассмотрим, что означает данная норма на примере. В Арбитражный суд обратился кредитор должника с заявлением об обжаловании действий управляющего. Из представленных в Арбитражный суд документов следовало, что уставом организации-должника предусмотрено одобрение советом директоров сделок, совершенных руководителем организации, на сумму свыше 10 млн. рублей. Управляющий совершил сделку по отчуждению имущества на сумму 50 млн. рублей. Арбитражный суд при рассмотрении заявления правомерно исходил из того, что управляющий вправе совершать сделки по отчуждению имущества без согласия соответствующего органа акционерного общества. Согласно п. 1 ст. 74 Закона при введении внешнего управления имуществом должника Арбитражный суд назначает арбитражного управляющего, полномочия которого определены указанной выше статьей Закона. Эти полномочия включают в себя и право распоряжаться имуществом должника с ограничениями, предусмотренными настоящим Законом. Ограничения полномочий, установленные для руководителя организации-должника, на управляющего не распространяются. В подобных случаях следует также учитывать, что при определении полномочий арбитражного управляющего по распоряжению имуществом должника государственного или муниципального предприятия не применяются ограничения, предусмотренные п.2 ст. 295 ГК РФ «Права собственника в отношении имущества, находящегося в хозяйственном ведении», а именно, ограничения, связанные с распоряжением имуществом, согласно которым предприятие не вправе продавать принадлежащее ему на праве хозяйственного ведения недвижимое имущество, сдавать его в аренду, отдавать в залог, вносить в качестве вклада в уставный (складочный) капитал хозяйственных обществ и товариществ или иным способом распоряжаться этим имуществом без согласия собственника. Остальным имуществом, принадлежащим предприятию, оно распоряжается самостоятельно, за исключением случаев, установленных законом или иными правовыми актами.
